ЗАМЕТКИ ЭКСТРЕМАЛЬНОГО ТУРИСТА (ЧЕРНОБЫЛЬ)

Чернобыльская трагедия для многих стала техногенной катастрофой, изменившей мир и лишний раз доказавшая человеку, что он пока еще не властелин природы.

Для автора этих строк, ставшего невольным свидетелем событий 86-го года, авария стала смутным воспоминанием детства, дежурно приходящим в голову во время разговора с теми, кто не пережил волнения и страха, наполнившего квартиры советских граждан в те апрельские и майские дни. Но и для многих жителей Украины, не столкнувшихся с ужасами радиационной опасности, Чернобыль, не смотря на все ужасающие факты и свидетельства, был чем-то далеким, а сама ЗОНА, по количеству пересудов и домыслов, вполне могла поспорить с Бермудским треугольником или Тунгусским метеоритом. Через 27 лет после аварии, автор этих строк, даже и не думал, что отправится к тому месту, где произошли события , разделившие мир для многих на до и после.

Поездка в ЗОНУ — это особое состояние. Конечно, понимаешь, что в опасную зону никто не повезет. Но уже первые слова инструктажа, говорящие про одежду, обувь, соблюдение маршрута и правил безопасности вносят легкое смятение в мысли. И только лежащий в кармане дозиметр – как Верный Кольт, возвращает спокойствие и уверенность.

Дорога в Чернобыльскую зону не сильно отличается от путешествия по Украине. Вдоль пути тянутся небольшие городки и села. Новые и старые хаты, что-то уже обвалилось, а что-то завистливо сверкает новизной, выделяясь на фоне осеннего села. Рука, через час путешествия, самопроизвольно тянется к дозиметру. На полпути к Зоне радиационный фон не сильно изменился от Киевского и составляет 0, 10 микрозиверта в час, что даже меньше чем ожидалось. В какое-то время даже появляется чувство, что он неисправен, и только холодящий душу звук уже в самой ЗОНЕ и совпадение параметров с другими дозиметрами возвращает в душу смятенного обывателя радость о разумно потраченных деньгах.

Автобус остановился. Мы на пороге ЗОНЫ. Первый инструктаж, опять все про одежду, про запрет на фотографирование на КПП и, наконец, поименная проверка показывает всю чарующую эксклюзивность и запретность посещения кажущейся безмятежной за КПП земли. Итак, автобус въезжает в зону. Ожидаемое обилие знаков, заброшенных деревень не оправдывает себя. Ведь ЗОНА — это не ящик Пандоры, переполненный бедами, а всего лишь место, где кроме чистых мест, есть и такие, посещать которые просто опасно.

За окном мелькают деревья, наводящие на мысль, только об огромных потерях, которые понесла Украина в результате этой аварии. Каждые 5 минут рука тянется к дозиметру в ожидании увидеть скачущие цифры, предупреждения, но он по-прежнему мурлычет на уровне 0, 1 микрозиверта, отказываясь играть в игру – «я в опасном месте».

Автобус делает несколько поворотов и въезжает в город. Мимо плывут «хрущевки», в которых угадываются признаки жизни. Как потом объяснят, они таки
заселены персоналом ЗОНЫ и пытаться рассмотреть в них постапокалептическую запущенность – лишено всякого смысла. Заброшенные старые деревянные дома, отличаются от своих собратьев в других городах, лишь целыми стеклами, что весьма необычно при уровне современного вандализма.

В конце Советской улицы, расположена аллея Славы, на которой типично для небольших городков можно увидеть имена тех, кто в свое время отдал жизнь за освобождение, этой уже сегодня никому не нужной земли Именно тут, перед Вечным огнем, смотрю на дозиметр и вижу первую динамику с начала дня – 0,14 микрозиверта, и после каждого дуновения ветра, прибор так же покачивается, как и старые деревья, выдавая 0,15- 0,16 микрозиверта. Но увы, это лишь половина от предельно допустимого фона радиоактивности и даже в центре Киева, всегда можно найти места, где уровень раза в 2 выше.

Путешествие к Ильинской церкви стало приятной прогулкой по городу, которого нет. Заросшие и заброшенные дома, запущенные сады и ощущение какой-то тоски по тем временам, когда здесь было многолюдно, кипела жизнь и решались бытовые проблемы. Но это чувство не порождение ЗОНЫ. Часто посещая заброшенные села, коих много можно встретить Украине, это ощущение, пустыни проникающей в душу, часто наполняет мысли тоской по утраченной Родине, от которой остались лишь воспоминания, исчезающие, как и сами дома, в молодой стихийной поросли.

Прогулка по городу быстро превращается в привычное этнографическое путешествие, охоту с фотоаппаратом за видами города или села, поглощаемого природой.

 

Скоро уже привыкаешь к тому, что никаких новостей от дозиметра нет, и все дороги открыты. В районе памятника установленного на месте, где немцы в
1941 году устроили Второй Бабий яр, продолжаю прогулку по кустам, совершенно забыв об осторожности и предупреждениях проводников, что не везде и не все тут можно делать. Удовлетворив любопытство, увидел небольшую асфальтированную дорожку, которую просто не заметил в пылу фотоохоты. Встав на нее, мгновенно получаешь напоминание, что это не простой город и не обычное место. Дозиметр, впервые после покупки, взрывается в кармане предупреждающим звуком. В этот момент, мысли сразу возвращаются на место. Поднимаешь приборчик — доза вышла за отмеренные 0, 3 микрозиверта, но 0,4 , увы не только не опасный, а обычный, даже для города уровень.r5

От Чернобыля до КПП Лелев – границы 10 километровой зоны – несколько километров. По дороге, вспоминаешь, как много читал и слышал об аварии, даже не надеясь когда то увидеть место трагический и героических событий 86 года. На КПП знаки радиации и предупреждения, люди с дозиметрами, проверяющие машины, напоминают о близости места техногенной катастрофы. После пересечения черты, за окном почти ничего не меняется. Тот же лес, в глубинах которого угадываются заброшенные деревни. И только стоящие желтые треугольники вдоль дороги, напоминают о всех опасностях, которые таит в себе этот загадочный, но увы не сказочный лес.

Сама станция, встречающая путешественников недостроенной Градирней (гигантским охладителем), лишний раз подтверждая свою масштабность. Территория станции сочетает в себе две противоположности.

С одной стороны, это масса недостроенных или заброшенных построек, а с другой, почти совершенная чистота, встречаемая разве что в образцовых военных городках. После небольшого обеда в столовой, вход в которую отличает рамка дозиметрического контроля, быстро превращающаяся для туристов в экзотическую игрушку и лучше всякого Мойдодыра, сообщающая, что ты чист.

Мы отправляемся на саму станцию, вернее смотровую площадку, с которой можно увидеть сам 4 блок и все что вокруг него происходит. По дороге на станцию уровень радиации, о котором до этого уже успеваешь и позабыть, вдруг напоминает себе, тревожным писком дозиметра. Взгляд, брошенный на прибор, на секунду замирает. Привычный ноль, перед цифрами куда-то испарился. Теперь 3.2 микрозиверта, что в 10 раз больше, чем было. И эти данные меняются каждую секунду. 4,0, 4,7, 5,0. Цифры скачут, по мере перемещения автобуса. Смотришь в окно, а там ничего не изменилось. Теперь понятны все меры безопасности, и облегчение вызывает то, что это лишь мимолетно, по мере передвижения транспорта и тут задержишься на доли секунды. Напротив станции, на железной дороге пересекающей наш путь дозиметр показывает предел – 7.4 микрозиверта. После чего, прибор уже не лезет вверх, а останавливается, с каждым метром дороги уменьшая значение на экране, пока оно не замирает на 3.3 микрозиверта. 

И вот она — смотровая площадка. Дозиметр специально не выключаю, он, как будильник – звенит, пробуждая страх и наполняя мысли ощущением таинственной угрозы, невидимой глазу, но тем не менее существующей. Вскоре звон дозиметра всем надоедает и его отключают, и вот что странно, почти сразу это место становится обычной площадкой, перед большим промышленным объектом. Уже вызывающим не страх, а интерес. Вот эта труба, которая стала наверно самым узнаваемым символом Украины. А вот крыша, такая близкая и далекая, ставшая для многих Рубиконом между здоровой и полноценной жизнью и чередой врачебных кабинетов. И саркофаг, построенный вопреки всему. А рядом возводится, новое Укрытие, уже сейчас узнаваемое по сборным колоннам и полукругом будущей крыши, дающей надежду, что Чернобыль останется в истории и больше не будет угрожать нам. После смотровой площадки, автобус начинает свое путешествие в мертвый город энергетиков, памятник- предупреждение современному техногенному обществу.

Припять отличается от всего до этого увиденного. Еще пару часов назад села, поглощенные молодым лесом, казались совершенно естественными, но город…. Высокие панельные дома, тротуары и аллеи, все скрыто за 3-5 метровой порослью, мешающей нормально фотографировать из проезжающего автобуса. Но вот светлое место – площадь. Сразу бросаются в глаза многоэтажки, увенчанные гербами СССР, ресторан, клуб «ЭНЕРГЕТИК», гостиница «ПОЛЕСЬЕ». Почему-то сразу вспоминаешь, как ночью 26 апреля 1986 года, люди бежали отсюда на мост, что бы посмотреть на станцию. Увы, но километры, рисуемые в воображении после всех прочитанных книг, не кажутся такими, как в реальности. Город, аллея и еще немного, и перед глазами откроется вид на клокочущий ядерный вулкан. И именно здесь, возвращаются отголоски ощущений — страх, азарт, интерес. Чувствуешь легкое покалывание адреналина, наполняющее организм. Наверно именно за этим ощущением люди едут сюда. Ощутить силу и безысходность, страх и, в тоже время, безопасность. Увидеть место, которое посетила трагедия и еще раз оценить свое место проживания, его комфорт и безопасностьr9.

В Припяти, дозиметр спокойно лежит в кармане. Доза не велика, по крайней мере гамма-излучения. И даже мох, о котором предупреждают, оказывается не грязнее киевского, хотя памятуя недавние скачки, все же хочется соблюдать инструкцию и ходить «между капельками», как можно меньше соприкасаясь с припятской действительностью.

Время на станции и в Припяти летит быстро. Единственное, что стоит заметить, после некоторого времени, проведенного в ЗОНЕ, начинаешь успокаиваться и воспринимать все как обыденность. Видно это свойство человеческой психики, и если бы не желтые значки, ограничивающие движение, то наверно «мирный атом» разбросанный миллионами частиц на это территории казался бы не таким страшным.

Вот снова КПП, и снова, ставшая уже привычной, рамка радиологического контроля. По дороге домой, вспоминая все эмоции и чувства, рожденные ЗОНОЙ, приходишь к одному выводу – лучше купить за 20 гривен энергосберегающую лампочку, нежели лицезреть недоступную за окном автобуса запретную на ближайшие тысячелетия природу. Второе чувство, это желание снова вернуться, что бы увидеть еще больше, и узнать про человеческие ошибки и про тех, кто ценой своей жизни и здоровья их исправлял.

 Алексей Курмаз,
историк, журналист